Глинтвейн на снегу - Лариса Королева

Люся спорить не любила и обычно сразу со всеми соглашалась, хотя и поступала всегда по-своему. Вот и сейчас она выслушала Дашино мнение, но явно осталась при своём: прививки либо просто пустышки, которые не защитят от ковида, либо бомбы замедленного действия, которые рано или поздно взорвутся и приведут к необратимым последствиям для организмов.

В станице Смоленской они остановились, и Люся зашла в магазин, чтобы купить свежего деревенского хлеба, в городе такой не пекли. Дарья вспомнила, что не сообщила сыну, что едет на выходные на дачу и поспешила срочно это сделать, отправив ему сообщение. Через десять километров, как только они переедут мост через речушку, сотовая связь Билайн исчезнет. В предгорье, куда они сейчас направлялись, действует только МТС, и у неё был с собой запасной телефон с сим-картой этого оператора, но по нему уже лет десять как никто не звонил, многие уже и удалили этот её номер за ненадобностью.

Дима звонил ей крайне редко, и большей частью по какому-то делу. Но шесть лет назад, когда Дарья уехала на ночь к Любимому мужчине в ту же самую станицу, куда сейчас направлялась, сын решил проявить свои организаторские способности и напомнить, что утром ей надо съездить с дедом в поликлинику. Стал названивать, её телефон оказался вне зоны, звонил в дверь её квартиры (тогда они ещё жили в соседних высотках), но ясное дело, никого не было дома. Тогда он вышел на одну из её коллег, чей номер у него случайно оказался, чтобы узнать, не знает ли та, куда подевалась его мама. А та в свою очередь ближе к ночи обзвонила всех сотрудников редакции.

Наутро, когда машина Любимого мужчины пересекла мостик в обратном направлении, Дашин телефон «взорвался» десятками смс о пропущенных звонках. А когда она вошла в редакцию, каждый счёл своим долгом заинтересованным, а то и язвительным тоном сообщить, что её всю ночь сын разыскивал. Так что сейчас лучше было подстраховаться. Хотя и в редакции она больше не работает, и Любимый мужчина опять исчез… Но всё же.

– Мне сейчас в магазине сказали, что у нас в станице света нет, – сообщила Люся, возвращаясь в машину с буханкой душистого серого хлеба.

– Да ладно, переживём, в первый раз что ли после ливня обрыв на линии. Починят. У меня большинство продуктов в готовом виде, – беспечно отозвалась Дарья.

– У меня тоже.

Каждый раз, отправляясь вдвоём в Люсин деревенский домик на пару дней, они набирали столько еды, словно собирались на неделю, а потом половину провизии приходилось увозить обратно. И вроде бы и договаривались заранее, кто возьмёт молоко, а кто помидоры, но в результате всё оставалось по-прежнему – обе брали и то, и другое.

Дарья вышла из машины, чтобы придержать створку железных ворот, пока Люся загоняла машину в свой двор. Порывы ветра в предгорье были сильными и неожиданными. Под лёгким моросящим дождиком они внесли пакеты в холл двухэтажного домика, сложенного из белого бруса.

– А воды тоже нет, – отметила Люся, безрезультатно поднимая и опуская ручку крана над раковиной. – Но ничего, у меня всегда есть запасы. Сейчас кофе нам сварю.

– И как ты это сделаешь?

– В камине.

Пока Люся и засыпала кофе в турку и, стоя на коленках у камина, разжигала огонь, Дарья переоделась в майку и бриджи и уложила продукты во временно бесполезный холодильник.

– Какой здесь всё-таки потрясающий воздух, не то, что в городе. Такой чистый, что кажется, пить его можно, даже шоколадкой пахнет, – сказала Люся, выйдя на веранду с двумя чашками, и вдруг сообразила: – А! Это твоя сигарета!

Леденёва, курившая тонкие сигареты с шоколадным вкусом, рассмеялась:

– А я тут сижу, вспоминаю, как мы на твою дачу во время карантина приезжали, когда тебе сын уже красный пропуск организовал. Я сижу сзади. Ты периодически выкрикиваешь: «Дашка, менты!», и я быстро ложусь на сидение…

– Вот всё же дурь была! В переполненном автобусе на работу можно, а на личной машине на собственную дачу с подругой – нельзя!

– Да это ещё не самое смешное было. Меня в тот период больше всего развеселила история о двух молодожёнах, им, правда, уже за сорок было, которых оштрафовали более чем на пятьдесят тысяч рублей за прогулки на собственном балконе!

– Что-то я не помню эту историю. Расскажи, – попросила Люсьена.

– Ситуация такая. Только они поженились и переехали в его новую квартиру, как мужик заболел короной. У неё тест не подтвердился. Тем не менее, оба честно изолировались. Главным развлечением у них стало любоваться на закат с балкона и делать снимки. А квартира в высотке двусторонняя. Окна одной комнаты выходят на Москву, а балкон – на Московскую область. Таким образом, по геолокации на их смартфонах выходило, что они постоянно перемещаются из столицы в другой регион! В общем, когда они стали выходить из дома, обнаружили в почтовом ящике кучу штрафов за неоднократные нарушения режима самоизоляции.

– Роспотребнадзор не дремлет.

– Ну да. Итого, просидев дома весь медовый месяц, молодожёны задолжали государству сумму, на которую можно провести пару недель в Турции! Кстати, в Турцию уже можно.

– Что-то не хочется.

Они сидели за деревянным столом и любовались цветущими розами и разноцветными кустарниками на приусадебном участке, за которым начинался лес, и тропинка вела к речке, а жизнь потихоньку налаживались. Сначала появился свет, потом пошла вода, а через часик серая пелена на небе рассеялась, и оно стало чистым и голубым. К тому моменту они успели выпить по бокалу вина и решили погулять.

Отправляться в лес сразу после дождя было бессмысленно, там и калоши не помогут, только резиновые сапоги спасут, и подруги, надев старые кроссовки, отправились пройтись по станице. По пути Люся, бравшая с собой сто рублей и уверявшая, что с такими деньгами в деревне не пропадёшь, потратила их на четыре зефирки и положила их в рюкзачок «на ужин».

Направление движения Дарья выбрала автоматически, ноги сами несли её в сторону одноэтажного деревянного домика, не такого большого и обустроенного, как у Люси, но связанного с романтическими воспоминаниями. Сколько раз она сюда раньше приезжала с Любимым мужчиной! А сейчас просто хотелось незамеченной пройтись по улочке и взглянуть за забор, стоит ли за ним его машина. Ничего это знание ей не дало бы, но тянуло просто неудержимо…

Машины не было, и сам домик выглядел каким-то нежилым, словно в него давно никто не наведывался. Подруги развернулись в обратном направлении, и тут с неба посыпались первые капли. Уже через минуту они оказались под тёплым, но настойчивым дождём, прятаться от которого некуда. Это вам не город, где на каждом шагу магазины, кафе и навесы. А им в ближайшие полчаса предстояло возвращаться «без прикрытия» по асфальтовым и земляным тропинкам вдоль кирпичных и штакетных заборов, за ними прячутся развалюхи, в которых живут старики, или высятся особняки, построенные на купленных горожанами участках.

– А ведь ничто не предвещало, – отметила Люся и полезла в рюкзачок за зефиром. Дарье она лакомство не предложила, зная, что та к сладостям равнодушна, и откажется.

– Жаль, я шампунь с собой не взяла.

– А у меня дома есть.

– Да нет, я имею в виду сейчас голову намылить. Пока дойдём, она и помоется, – рассмеялась Леденёва.

К тому моменту, когда они, насквозь промокшие, подходили к дому, Люся успела съесть все четыре зефирки, купленные «на ужин», и жалобно произнесла:

– Вот всегда у меня так от стресса! В прошлый раз застряла в лифте вместе с разносчиком пиццы, полчаса там просидели, так я съела все вкусняшки, которые купила для внука! Даш, ну, ну не давай ты мне столько сладкого есть! Просто отнимай и всё!

– Ну да, а ты будешь в отместку отнимать у меня мой коньяк. Отличный отдых у нас получится! Скучный и полезный.

– У каждого свой наркотик, – согласилась подруга.

Войдя в дом, Дарья почувствовала запах гари и сразу поняла, что случилось. Она привезла с собой долму, которую нужно было отварить, и поставила кастрюльку на электроплиту. Перед выходом Люся сказала, что плитку выключит, а блюдо «само дойдёт». И не выключила…

– Ой, Даш прости, – сокрушённо сказала она.

– Да ладно, еды у нас полно, – беспечно отозвалась Леденёва, открыв